Украина получила независимость в 1991 году, но к зрелости ее привела разразившаяся в 2014 году война. Как это часто бывает с масштабными историческими сдвигами, изменения стали заметны не сразу. Даже сейчас, спустя три года, это может стать новостью для миллионов украинцев, которые вынуждены сводить концы с концами и иметь дело с нереформированной государственной бюрократией. Тем не менее, все более очевидным становится то, что травматичные, но, вместе с тем, триумфальные события 2014 года представляют собой этап взросления нации. Сейчас мы являемся свидетелями украинизации Украины.
Свидетельства эволюции нации можно наблюдать повсюду. Это множество украинских флагов, или популярность чего-либо, на чём стоит знак «сделано в Украине». Это энтузиазм, с которым люди проводят праздники, такие как День Вышиванки, и открытая демонстрация национальной принадлежности. Исследование, проведенное в апреле 2017 года, показало, что 92 процента граждан считают себя этническими украинцами – после 78 процентов на момент переписи в 2001 году.
Рост национального сознания олицетворяют тысячи добровольцев по всей стране, которые отдали свое время, таланты, деньги, а в некоторых случаях и жизни, ради лучшей Украины. Этот тренд пронизывает все украинское общество. Русскоязычные украинские патриоты занимают центральное место в формировании нового чувства национальной идентичности, в то время как крымские татары относятся к числу самых пылких сторонников Украины.
Украина не всегда была такой. В 1990-е годы проявление национальной гордости были относительно редким случаем. Большая часть населения была безразлична к идеям украинской идентичности, предпочитая использовать терминологию советского коллективизма, не воспринимая независимую Украину всерьёз. Многие украинцы жили в рутине, созданной коммунистической эпохой: они получали новости из программ российского телевидения и руководствовались веяниями из Москвы, начиная с тенденций моды и заканчивая методами ведением бизнеса.
Первые признаки надвигающегося национального пробуждения были заметны ещё задолго до 2014 года. Оранжевая революция 2004 года стала переломным моментом на пути Украины к подлинной государственности. Революция закончилась политической неудачей, однако она дала возможность украинцам увидеть свою страну в новом свете.
Важную роль сыграли демографические сдвиги. В середине 2000-х годов новое поколение, не имеющее опыта проживания в советской системе, достигло совершеннолетия. Для него в украинской государственности нет ничего искусственного, ведь другое ему не известно.
Шок от российской атаки в 2014 году стал рычагом к радикальному ускорению процесса государственного строительства в постсоветской Украине. Война, развязанная Путиным, создала прямую угрозу существованию украинского государства и заставила каждого украинца выбрать, на чьей он стороне. К удивлению Кремля, подавляющее большинство выбрало Украину. Речь шла не о политике или геополитике, а об утверждении основополагающего права Украины на существование. На сторону Украины встали не все, но их было достаточно, чтобы удержать фронт гибридной войны с Россией в границах Донбасса. Украинская нация столкнулась с критическим испытанием и выжила.
С 2014 года процесс украинизации набирает обороты, несмотря на войну, беспросветность в экономике и политическую коррупцию. Гражданское общество, не зная усталости, силится проводить реформы и привлекать должностных лиц к ответственности. Страшные человеческие потери затронули общины по всей стране, усиливая решимость доказать, что жертвы не напрасны. Этот общий опыт объединил украинское общество.
Информационная среда также стала более украинской. С 2014 года страна добилась огромных успехов в деле восстановления контроля над собственным информационным пространством. Российские телеканалы больше не могут вести трансляцию в Украине, а украинские каналы ограничены в возможности использовать российский контент. Между тем новые квоты, обязывающие украинские телеканалы отдавать 75% эфирного времени украиноязычному вещанию, способствуют росту отечественной медиа-индустрии и развитию информационного ландшафта страны.
Недавний запрет социальных медиа, которые контролирует Кремль, также является важным шагом на пути к упрочению информационной независимости Украины. Помимо ослабления способности России вести информационную войну, это заставило украинцев выйти за пределы «постсоветской» зоны комфорта. Миллионы украинцев, которые использовали российские социальные сети, делали это не по политическим соображениям. Они действовали по привычке, так же, как регулярно смотрели российские телеканалы. Эти привычки держали постсоветских украинцев психологически внутри российского мира, а также сделали возможной гибридную войну Путина.
Шаги Украины по ограничению доступа России к своему информационному пространству были широко раскритикованы как несоответствующие европейским ценностями, за которые стоял Евромайдан, но нет никаких сомнений в том, что статус-кво во время до революции Майдана был подобен информационной оккупации. Теперь, когда влияние Кремля сокращено, Украина должна создать медиа-ландшафт, где потребности всех украинцев будут удовлетворены.
Так какое же оно, национальное пробуждение, двигающее страну? Циники будут указывать на то, что патриотизм обычно не улучшает уровень жизни, а часто наоборот. Действительно, украинизация – это захватывающее явление, но оно само по себе не вылечит болезни страны или не одарит волшебными подарками людей, получающих скудные зарплаты и некачественные государственные услуги. Однако это основополагающее условие, чтобы Украина преуспела как современная европейская нация. Разделяемое всеми чувство идентичности имеет важное значение для сплоченности любого национального сообщества, и в постсоветской Украине его долгое время не было в достаточной степени. Теперь у страны есть шанс.
Comments are closed.